Виктор Милитарев: как нам договориться с властью о плавном демонтаже режима?
Писать о Путине объективно сложно. Этому препятствуют как субъективные, так и объективные причины. Субъективные причины сводятся к наличию небольших, но очень активных и агрессивных групп общественности, которые можно назвать «сторонниками» и «противниками» Путина. Каждая из этих групп имеет свою, крайне неправдоподобную, если не сказать лживую, легенду. Черная легенда представляет Путина «кровавым тираном», «душителем демократии и свободы слова», а часто и «человеком, укравшим половину России». Светлая легенда — напротив, рассказывает нам сказки про «человека, предотвратившего гражданскую войну», «человека, поднявшего Россию с колен», «человека, поставившего олигархов на место», и, наконец, «человека, выведшего Россию из лихих 90-х и добившегося уровня и качества жизни, превысившего позднесоветский период».
Объективные причины, мешающие беспристрастно описывать деятельность Путина, сводятся к тому, что ее невозможно объективно описать вне исторического контекста. То есть вне описания деятельности Ельцина, продолжением которой она является, и вне описания позднесоветской власти и перестройки. Я уж не говорю о том, что как черная, так и светлая легенды упорно противопоставляют Путина Ельцину, несмотря на очевидную преемственность их курсов.
После этих оговорок я могу, наконец, перейти к описанию моего отношения к Путину. Поскольку Путин являлся назначенцем Ельцина, то мое исходное отношение к нему характеризовалось крайней настороженностью. Эта настороженность была связана с моим отношением к Ельцину и его политике.
Мое отношение к Ельцину характеризовалось
Свежие комментарии