Не претендую на роль эксперта по Армении (сегодня их и так каждый второй), но немного понимаю в логике массовых политических протестов (ненасильственных/цветных/бархатных или каких там революций). Что режим Саргсяна проиграл, мне, стороннему наблюдателю, стало ясно после того, как тот сначала пошел на переговоры с оппозицией, потом убежал с них, а потом велел арестовать Пашиняна. Это означало одно: он растерян, у него нет плана и/или его пространство возможных действий сузилось почти до нуля. Он не смог ни расколоть оппозицию, ни «пересидеть» ее, ни разгромить силой. Тогда я и написал, что его скорая отставка неизбежна (она случилась через пять часов).
А окончательный признак крушения режима — массовый и публичный переход силовиков на сторону оппозиции. Это одновременно и свидетельство потери режимом легитимности (военные присоединяются к мирным протестующим одними из последних), и смертный приговор ему (вариант силового подавления становится практически невозможным). Дальше отсчет шел уже на часы, и вопрос был лишь в том, уйдет он в отставку сам, или его арестуют, или он бежит за границу. Саргсян благоразумно решил сделать это сам.
Так что слова премьера о том, что он ошибался, а Пашинян прав, не проявление благородства, а констатация сложившейся ситуации. Он не просто «не захотел» лить кровь сограждан (может, хотел, а может и нет, этого мы пока не знаем), а уже НЕ МОГ этого сделать. Отдай он такой приказ, скорее всего, его бы просто не выполнили.
Мораль: надо не надеяться на добреньких гуманных правителей, а делать так, чтобы даже кровавые не могли исполнить свои угрозы.
Олег Козловский, гражданский активист
Свежие комментарии