Начну с хороших новостей: никогда ещё на этой планете не было так безопасно. И я не шучу, это действительно так. Человечество очень быстро меняется, причём в лучшую сторону.
Войны превратились в «локальные конфликты», а потери среди мирного населения стали ничтожными по историческим меркам: если бы во Второй Мировой войне, которую мы считаем эталоном кровопролития, были бы такие же потери, как во время межплеменных столкновений в каменном веке, то погибло бы не 100 миллионов человек, а 2 миллиарда.
То, за что раньше людей жгли, вешали, сажали на кол, распинали, забивали камнями или плетями, рубили головы или расстреливали, сейчас карается сравнительно небольшим сроком лишения свободы или даже штрафом.
Дуэли давно запрещены, а рыцарские турниры теперь не более чем костюмированные спектакли для туристов.
Даже преступность — и та падает 25 лет подряд! Криминалисты называют это явление «great crime drop» и спорят о его причинах, но факт остаётся фактом: в мире быстро снижается число грабежей, краж, угонов и, разумеется, убийств.
Как это ни парадоксально, сейчас наибольшую опасность для человека представляет он сам: лишь в 27 из 116 стран мира, по которым есть более-менее надёжная статистика причин смертности, число убийств превышает число самоубийств.
В Японии самоубийства случаются в 50 раз чаще убийств, в Швейцарии и Польше — в 20 раз, в Швеции — в 10 раз. В основном для европейских стран отношение числа самоубийств к убийствам колеблется от 15 до 5.
В США с огромным количеством оружия у населения вероятность гибели в результате самоубийства всё ещё в 2,6 раза выше, чем от рук убийцы.
Теперь о грустном: у нас в целом по стране ситуация не то, чтобы совсем катастрофическая, но очень тяжёлая: по числу убийств на 100 тысяч человек мы занимаем 20 место, по числу самоубийств — 7 место в мире. Отношение самоубийств к убийствам у нас тоже не ахти: 1,8 (это 80 место из 116).
Есть, разумеется, страны, где дела ещё хуже: например, Сальвадор с его 82,8 убийств на 100 тысяч человек, Гайяна с рекордными 30,2 самоубийствами или Ямайка с наихудшим соотношением самоубийств к убийствам: 1 к 24.
Однако если погрузиться в Российскую региональную статистику, то пропадает даже такой сомнительный повод для оптимизма. В РФ есть благополучные регионы — например, Москва и Петербург с их 2,5-3,7 убийств на 100 тысяч человек, а есть Бурятия, Тыва и Магадан, где уровень убийств в 10 раз выше, чем в центральной России и на северо-западе — 29,1, 26,1 и 21,3.
Россия — единственная страна мира, где показатели смертности от насильственных причин различаются в десятки раз. Интересно, что в среднем по России за последние 100 лет частота убийств практически не изменилась — в 90-е был всплеск, а затем мы вернулись к тому, с чего начинали, хотя уже давно могли бы иметь вполне европейские показатели.
С самоубийствами ситуация ещё страшнее: на Алтае запредельные 54,1 самоубийства на 100 тысяч человек, Забайкалье, Бурятия, Еврейская АО, Чукотка, Удмуртия, Курганская область — более 40. По тем данным, которые у меня есть — это абсолютный максимум в мире, эталон безысходности и отчаяния.
В общем, всё выглядит так, как будто есть две совершенно разные России, отличающиеся друг от друга гораздо больше, чем центральная Россия — от Европы, и одна Россия буквально пожирает вторую, высасывая из неё жизненные силы. Это куда опаснее любых внешних угроз — как реальных, так и выдуманных, потому что это — прямой путь к социальным потрясениям и развалу государства.
Поэтому как в отношении нашей собственной жизни, так и в отношении целостности и благополучия своей страны нужно признать очевидное: наш самый страшный враг — это мы сами.
P.S. Использовались данные отсюда и отсюда с сопоставимыми по странам годами (2016, 2015, 2012), из списка стран были исключены те, где не ведётся регистрация актов гражданского состояния и статистика не надёжна.
Вадим Жартун
Свежие комментарии