Как выживает пластилиновый народ

В России люди готовы подстроться под любую власть — и сдать ее с потрохами, когда наступит подходящий момент

Путина поддерживают 86% населения, изоляцию российского интернета от мирового поддерживают 58% населения, смертную казнь поддерживают… неохота уточнять. Сегодня можно спросить: «Как вы считаете, нужно ли запретить?..» (не объясняя, что именно) — и большинство злобно выдохнет: «Даа!..»

На самом деле массовая поддержка плохого основана не на страхе получить по шее за «не тот» ответ, не на любви к закручиванию гаек и, в случае Путина, вовсе не на любви к нему лично.

Помните, был такой обожаемый москвичами мэр — Лужков? Твердый хозяйственник и все такое. На выборах в 2003-м он набрал 74,8%, и был абсолютно убежден в народной любви. Я, Лужкова ничуть не любивший, свидетельствую: аргументы «Кто, если не Лужков?» и «Он много для Москвы делает!» были в столице крайне популярны. Поэтому, когда Лужкова отправили в отставку, он искренне верил, что москвичи возмутятся, будут его защищать и, возможно, даже выйдут на улицы.

Фигушки. Лужков ведь не домашний любимец, не какой-нибудь йорк или корги, чтобы за него глотку перегрызать. Лужкова москвичи слили с тем же равнодушием, с каким за век до этого россияне слили батюшку-царя. Любили-любили, жить без царя не могли, а свергли — ну, так и черт с ним.

И с Путиным будет то же самое, вопрос — когда и в результате чего. Но сдадут его с потрохами и безымянные 86%, и имеющее конкретные имена окружение, включая ближайшее.

Моя уверенность базируется на механике, функциональных особенностях нашего строя, сформированного примерно 750 лет назад под игом Орды (он с тех пор принципиально не изменился). Принципиален — способ выживания. Если для Запада, начиная с эпохи капитализма, основа выживания — борьба, то для русских людей выживание состоит в мимикрии, в оппортунизме, в мгновенном подстраивании под требования любой власти: хоть татарской, хоть царской, хоть советской, хоть антисоветской. 750 лет приучили к мысли, что непокорность обречена (а от бунта только хуже будет), поэтому нужно принимать ту внешнюю форму, которую требует власть. А уж внутри, в узком кругу, на уровне друзей или семьи вести себя так, как считаешь необходимым и справедливым.

Собственно, то, что в России называют народом, правильнее назвать

далее