Лептономика – материальное обеспечения абстрактных форм познания. Человек, наблюдающий за звёздами – не может быть сыт или обогрет своими наблюдениями. Это же касается и Аристотеля, создающего истоки современных наук, и Гомера, слагающего «Илиаду». Как бы гениальны ни были страницы, исписанные Достоевским – Достоевский не мог кушать непосредственно их. Протопить ими холодную комнату, конечно, мог бы, но надолго ли – и что бы осталось? Особенность абстрактных форм познания в том, что сами по себе (не опосредованно) они не дают личной прибыли собственному носителю. Говоря грубее, ему просто не на что жить.
Эта материальная беспомощность мыслителей стоила человечеству нескольких тысяч лет, потерянных для науки и культуры. И ту и другую не на что было создавать. А даже когда исхитрялись создать в одном экземпляре – не на что было распространять, тиражировать и хранить веками. Что наука, что культура не исчерпываются творцами – как спорт не исчерпывается олимпийскими чемпионами. Кроме верхушки у этой пирамиды есть колоссальный массив носителей, распространителей, преподавателей, охранников, тренеров, которые не могут питаться трудами Менделеева или Данте, даже если очень бы возжелали этого.
Так и возникает (из храмовой лепты, пожертвования на храм) лептономика – планово-убыточная экономика, прямо противоположная хрематистике[1]. От обычной экономики лептономика отличается тем, что её убыточность для вкладчика заранее задумана, а не просто случайно получилась. Все расходы в лептономике посвящены предкам и адресованы потомкам, они современниками просто теряются – не только не обогащая их, но даже и не возвращаясь вкладчикам.
Человек, несущий свою лепту в храм, не только не надеется на проценты с вклада, но не рассчитывает и на возврат базовой суммы. С точки зрения финансовой и зоологической лепта равна простой потере денег. Если у вас из дырявого кармана выпала монета, которую уже не найти – то итог в узко-финансовом смысле будет точно такой же, что и при внесении лепты. Оттого мы и говорим о лептономике как о планово-убыточном хозяйствовании человека.
Человечество не может выжить в рамках лептономики, не выходя на прибыльные формы хозяйствования. Но и наоборот, жить совсем без неё человечество тоже не может, если собирается оставаться человечеством. Страшный удар по лептономике наносит либерально-рыночная идеология с её индивидуализмом, культом прибыли и частной собственности. Мораль «после нас хоть потоп» вырастает из этого культа сама по себе, думают об этом либералы или не думают. Ибо нельзя ориентировать человека думать только о собственных интересах – а потом ждать от него щедрой лепты. Тут уж или одно или другое…
+++
Из-за противоречия между убыточностью и необходимостью лептономики люди выкручиваются по-разному. Человек всех веков, чтобы создать и поддерживать нечто нетленное (а оно всегда вне и над биологическим объектом, тленным по определению) – он либо сам совмещает неприбыльный труд с прибыльным, либо кто-то его подпитывает в его духовных исканиях извне. То есть кто-то жертвует ему средства к существованию, чтобы он делал то, что он делает (как Энгельс Марксу).
Обе формы ЛЕПТОВНЕСЕНИЯ очень проблемны. Если я пол-дня создаю «нетленку», а пол-дня вынужден ишачить, чтобы себя прокормить, то это не только отнимает у «нетленки» много сил и времени.
Это заставляет рано или поздно поставить вопрос – а зачем я собой кормлю то, что никому не нужно?! А не лучше ли мне ишачить полный рабочий день, и зарабатывать больше, и лучше себя кормить, отказавшись от абстрактного мышления (базовой формы существования вида «хомо сапиенс»)?
Если речь идёт о поддержке духовных исканий извне, то возникают проблемы её источников, их стабильности, проблемы мошенничества и банального обворовывания благотворителей, да и тот же базовый рыночный вопрос: а зачем благотворителю вносить лептой то, что он может потратить н себя?
Отличие лепты от налога в том, что
Свежие комментарии